Главная › Новости

Настоящее спасение заключается в том, чтобы положить конец эго

Опубликовано: 18.06.2023

Обнаружить, что центром нашего существования, нашей жизни является не мое эго, а Другой. Мы не должны забывать этот урок в такое трудное время, как эта пандемия. Я не спасаюсь сам, спасение приходит от Другого

Боже, наследие отцов церкви. Это были темы большого значения для Жака Лакана. К работам французского психоаналитика нужно вернуться и осмыслить их сегодня. По случаю конференции в Университете Сапиенца в Риме мы поговорили с Массимо Рекалькати, психоаналитиком и знатоком работ Лакана, об отношениях между Лаканом и теологией.

• В своем выступлении на конференции Sapienza в Риме вы говорили о Жаке Лакане как о христианине. Почему? Может, это провокация?

– Лакан получил образование в христианской среде. Его брат Марк-Франсуа был монахом-бенедиктинцем. В своих речах он часто использовал Тору и Евангелие в качестве отправной точки. Не говоря уже о влиянии св. Павла, св. Августин, св. Фома Аквинский, Паскаль. Достаточно вспомнить его представление об имени отец, его понимание слова как откровения или его антинарциссическое измерение любви как встречи с инаковостью другого. В своем выступлении я сосредоточился на понятии благодати, которое Лакан тематизирует несколько раз. Спасение достигается не усилением эго, усилением его воли, а разрушением эго, ослаблением его или даже полным его уничтожением. Вера в присутствии имманентной субъекту трансцендентности превосходит принцип личных заслуг. Без этой веры нет спасения. Вера, которая спасает, в христианском смысле, как его понимает Лакан, относится не к вере в существование Бога, а к желанию, к слушанию зова этого желания, к его Закону.

• Что отличает Лакана от фрейдистской критики религии в таких текстах, как: «Будущее иллюзии» и «Дискомфорт в культуре»? Есть ли место для трансцендентности в психоанализе?

- Суждение Фрейда о религии радикально атеистическое и просветительско-позитивистское. Лакан определяет его как грубого материалиста. Религия есть бред рода человеческого, суеверие, показатель регрессии человека к инфантильной вере в идеализированного отца. Вера в конечном счете является иллюзией, в которой человек ищет убежища от тяжести и жестокости жизни и от неизбежности смерти. Лакан не полностью игнорирует эту критику, но ему кажется, что она больше относится к религиозному человеку как таковому, чем к христианству. Слова Иисуса поставили под сомнение существующий порядок. Это было слово, которое не боялось жизни. Это было радикальное свидетельство силы желания. Его комплексная разработка понятия желания показывает, что человеческая жизнь есть не просто тревожное преследование объектов желания, способных лишь породить неудовлетворенность, они обнаруживаются как пустые и непостоянные, но человеческое желание есть сила, направляющая его куда-то в другое русло.. Это желание исходит откуда-то еще. Это "где-то" - и это код, которым он понимает изначальное христианство, - следует искать не на другой стороне мира, а дело этого мира, оно имманентно миру. Он признается, когда жизнь становится порождающей, способной хотеть жизни, способной радоваться.

• Другой великой личностью, обсуждавшейся на конференции, был Августин, который на первый взгляд кажется совершенно отличным от Лакана. Что отношения между Августином и Лаканом могут сказать современному миру, выходящему из пандемии?

– Лакан как-то утверждал, что начал читать Августина в подростковом возрасте. Фрейд также, и не случайно, цитирует Августина, где он говорит о необходимости возвращения к себе, к исследованию собственного существа, чтобы открыть истину - для Фрейда это подсознание, а для Августина душа - которая превосходит нас.. Опыт трансцендентного у Лакана и Августина заключается не столько, как сказал бы Ницше, в вере в один мир, который находится внутри другого мира, сколько в встрече с истиной, которая находится внутри нас, источник которой вне нас и которая имеет силу встряхнуть нас и разбудить. ВИсповедивстреча с Богом совпадает со встречей с собственной душой. В своей душе Августин встречает не только свое Я, но и нечто, что выходит за его пределы. Он обнаруживает, что его жизнь зависит не только от его воли, он не сам себе творец, а исходит от Другого. Здесь мы подходим к теме благодати. Для Лакана это предмет встречи с реальным, с чем-то, что может изменить нашу жизнь, обновить ее. Это общий корень Августина и Лакана. Обнаружить, таким образом, что центром нашего существования, нашей жизни является не мое эго, а Другой. Мы не должны забывать этот урок в такое трудное время, как эта пандемия. Я не спасаю себя, спасение приходит от Другого.

Лука М. Пассоти, 2 октября 2012 г., (перевод с итальянского: Йозо Шарчевич), polis.ba, https://polis.ba/stvarno-spasenje-je-u-dokidanju-ega/